19 июня 1783 г. в Нойхаусе (Германия), родился Фридрих Вильгельм Адам Фердинанд Сертюрнер (Friedrich Wilhelm Adam Ferdinand Serturner, 1783-1841), открывший в 1803 г. морфин и выделивший его из опиума в виде соли.
Фридриху Вильгельму Сертюрнеру было всего лишь 20 лет, когда ему удалось совершить это великое открытие. В домашней лаборатории своего отца, занимавшегося алхимией, он еще мальчиком увлекся химическими опытами. Возможно, что ореол таинственности, сопровождавший удивительное растение опийный мак (Papaver somniferum), привлек внимание юного исследователя. Во всяком случае, ему удалось выделить из высохшего на воздухе млечного сока опийного мака белый кристаллический порошок, обладавший основными свойствами и легко дававший соли. Он ставил свои эксперименты на собаках, которых отлавливал на улице. Примешивая к пище собак открытый им порошок, экспериментатор убедился, что собаки не только впадают в глубокий сон, но и не чувствуют весьма болезненных щипков, которыми он их угощал.
В 1805 г. Сертюрнер опубликовал статью об открытии «опиумной или меконовой кислоты» - алкалоида опиума, названного им «морфием», и описал его свойства. Он испытал препарат и на себе. Будучи под впечатлением блаженного сонливого состояния, которое вызывал новый препарат, Сертюрнер назвал его по имени греческого бога сна Морфия. Современное название алкалоида - «морфин» - было предложено позже Гей-Люссаком.
Почти одновременно с Сертюрнером Л.-Ш.Деронь в Париже (1803 г.) выполнил аналогичное исследование. Он также выделил из опийного мака смесь алкалоидов, которую назвал «наркотином». Л.-Ш.Деронь обнаружил, что выделенное им вещество обладает более сильным снотворным действием, чем сам опий. Действительно, морфин является основным активным химическом веществом в опиуме, и он в 10 раз сильнее опиума-сырца. В процессе выделения действующего начала опия Деронь применял щелочь, а затем полученную им соль ему никак не удавалось освободить от примеси щелочи, поэтому он пришел к выводу, что находящееся в опиуме вещество представляет собою «кислую соль».
Эти открытия на первых порах не привлекли к себе внимания, и только в 1818 г. химики и фармакологи приступили к выделению алкалоидов из различных растений, изучению их строения и действия на организм. Толчком к этому послужила вторая работа Сертюрнера (1817) «О морфии, новом солеобразующем основании, и меконовой кислоте как главных составных частях опиума».
В 1832 г. Робике выделил из опия кодеин. Папаверин был открыт Мерком (1848), а тебаин Тибумери (1835) в лаборатории Пеллетье. Морфин был первым алкалоидом, в котором был обнаружен азот (Бюсси, 1822), до этого ни в морфине, ни в других алкалоидах при анализе либо не находили азота вовсе, либо его присутствие приписывали примесям. В 30-х годах 19 в. эти вещества были исследованы группой французских химиков (особенно Кёрбом), а в 50-е годы - Андерсоном, нашедшим для некоторых из них правильные эмпирические формулы.
Выделение и очистка морфина открыли перспективу получения активных веществ в чистом виде из растительных и животных тканей. Их внедрение в медицинскую практику позволило сменить неспецифическую терапию на рациональную. Сертюрнер сам попытался воспроизвести клиническую картину «морфийной» интоксикации на животных. Перспектива, которую открывала возможность использования морфина в терапии, была обнаружена им на себе самом, что чуть не стоило ему жизни (1817), после чего он снова стал воспроизводить эффект морфина на собаках. В исследованиях Сертюрнера были выявлены и описаны две принципиально важные особенности хронического введения морфина: «страстное желание наркотика» (по современной терминологии - психическая зависимость) и «приобретенный иммунитет к лекарству» (т. е. толерантность).
Морфий стал широко распространен в середине XIX века, а открытие шприца сделало инъекции морфина популярными и открыло проблему зависимости от наркотиков в Европе и Соединенных Штатах.
Применение морфина для наркоза и появление морфинизма - наркомании, развивающейся в результате хронического злоупотребления морфином, относятся к более позднему периоду. В словарях по психиатрии конца XIX века уже появляются диагностические термины «морфиномания» (Шарко) и «морфинизм» (Левинштейн). Объективным толчком к росту морфинизма в прошлом столетии историки считают Крымскую и Франко-Прусскую войны (1870-1871). Большое число ранений и операций, проведенных под морфиновым наркозом, способствовало популяризации морфина. С ним стали связывать большие надежды практические врачи. Заблуждение врачей состояло в том, что морфин в отличие от опиума якобы не будет вызывать наркомании, поскольку бытовало мнение, что наркомания к опиуму «обусловлена свойством желудка». Рост числа морфиновых наркоманов во второй половине XIX века, статистически особенно выраженный среди женщин и распространенный в среде врачей, опроверг эти надежды. Известный французский врач Шарль Рише писал в книге «Сомнамбулизм, демонизм и яды интеллекта» (русский перевод, 1885 г.): «Я видел несчастных женщин, которым делали ежедневно подкожные впрыскивания морфия, и которые дошли до того, что хорошо выносили по целому грамму в день. Если случайно уменьшали дозу, а в особенности если забывали делать впрыскивание, то у больных появлялись серьезные симптомы». Становилось бесспорным, что морфин при частом использовании неизменно порождает наркоманию и дает тяжелую форму интоксикации, отличную от интоксикации опиумом.
В 1874 году британский химик Олдер Райт опубликовал отчет об экспериментах по производству нового химического соединения, основанного на преобразовании морфина, диацетилморфина. Открытие Райта оставалось без внимания до 1898 года, когда великий немецкий фармацевт Генрих Дрезер (который открыл аспирин) заново открыл это химическое соединение и заметил, что оно в 10 раз сильнее морфина. Поскольку новое соединение было столь мощным, его восприняли как новое лекарство с «героическими» возможностями и назвали его героином. Героин немедленно начали использовать для облегчения кашля и в качестве обезболивающего. До тех пор, пока через много лет не выяснилось, что героин вызывает еще более мощную зависимость, чем морфин.